Когда влюблен - Страница 18

– Моя мать встречалась с тобой до этого дня? – снова спросил Карлос.

– Нет. Да и ты всячески избегал возможностей представить меня ей. Помнишь, ты даже не знакомил меня с твоими друзьями и знакомыми. – Она обернулась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. – Почему ты так вел себя, Карлос?

Он твердо выдержал ее взгляд, затем пожал плечами.

– Я не хотел ни с кем тебя делить… Хотя, если бы ты осталась, со временем это стало бы неизбежно.

– Ты стыдился меня?

Карлос недоуменно нахмурился.

– Это еще почему?

– Ну, не соответствовала тебе в каком-то смысле.

Его черные глаза зло сверкнули.

– Это слова моей матери?

– Если бы ты вел себя по-другому, ее слова не имели бы никакой силы, Карлос.

Присцилла отвернулась и невидящим взором уставилась в боковое окно, вспоминая, как проводила дни, когда Карлос пропадал на работе в семейной фирме. Она пребывала в одиночестве, долгими часами дожидаясь возвращения Карлоса. По правде говоря, это было совсем нетрудно. Ей было чем заняться. Присцилла с удовольствием бродила по улицам города, восхищалась постройками прошлых веков и выразительными творениями известного современного архитектора Карлоса Рауля Вильянуэвы. Смотрела представления уличных артистов, слушала певцов и музыкантов. Наслаждалась сокровищами Музея изящных искусств.

О, она не скучала. Совсем не скучала. Но подолгу оставалась одна в незнакомой стране с незнакомой культурой. При этом Присцилла не ощущала себя чужой до того рокового дня, который провела с матерью Карлоса… и с Марсией Арбэлоэс.

– Знаешь, самым трудным было выносить ее сочувствие, – сухо заметила Присцилла. – Как она переживала, что я оказалась настолько слепой и не поняла истинного смысла твоего отношения ко мне. Как сетовала, что ее родной сын обманул меня, доверчивую наивную дурочку, не объяснив моего места в его жизни!

– И какое это место… по мнению моей матери?

– Место женщины, удовлетворяющей низменные страсти и желания мужчины. На таких, естественно, не женятся. Женщин, подобных мне, просто используют и забывают, едва надобность в них отпадет. Истинные сыны Венесуэлы достойно ведут себя только с благовоспитанными девицами с не запятнанной репутацией, которые и становятся их женами.

– Ты поверила, что я настолько бесчестен, что могу использовать женщину… любую женщину, не говоря уже о сестре друга? – с горечью вырвалось у него.

Присцилла вскинула на него осуждающий взгляд.

– Но ты же обошелся со мной как со шлюхой прошлой ночью. Разве не так?

– У тебя был выбор, – отплатил он ей той же монетой, и в жгучих темных глазах Присцилла не увидела ни тени раскаяния. – Сама согласилась на эту роль. Не такую ли роль ты отвела мне два года назад? Роль самца для удовлетворения твоих сексуальных потребностей!

– Ты для меня никогда таким не был! – воскликнула она. – Я сказала это только потому…

– Потому что слова моей матери значили для тебя больше, чем все, что было между нами? – разгневанно прервал ее Карлос.

– Не только слова, Карлос… Я познакомилась с твоей будущей невестой, Марсией Арбэлоэс.

– О! – Его глаза негодующе сверкнули. – И Марсия прямо так и сказала, что она моя невеста?

– Было использовано слово «обручены».

– Кто использовал? Марсия?

Присцилла задумалась. На самом деле она не могла припомнить, чтобы Марсия произносила это слово. Но все, что она делала и говорила, недвусмысленно подразумевало именно это.

– «Когда мы с Карлосом поженимся…» – звучало рефреном, пока мы сидели за ланчем и она рассказывала о планах вашей будущей совместной жизни, – рассказывала Присцилла, решив быть предельно точной в своих воспоминаниях. – Да, это твоя мать использовал слово «обручены». Еще до прибытия Марсии.

– Где был ланч?

– В доме, принадлежащем твоему семейству.

Челюсти у Карлоса сжались, губы превратились в жесткую тонкую линию. Присцилла ощущала, как в нем закипает дикая разрушительная ярость, но он сумел справиться с ней.

– Как это произошло? – потребовал он ответа. Голос Карлоса прозвучал глухо, как отзвук мучительной борьбы, что происходила в нем.

– В то утро твоя мать пожаловала к нам на квартиру, – живо начала Присцилла. – Было что-то около половины одиннадцатого. Она представилась и пригласила меня на ланч, чтобы… – Тошнотворная волна внезапного раздражения Перехватила ей горло. Присцилла отвернулась, чтобы не искать напрасно сочувствия в глазах Карлоса. – Чтобы узнать побольше о тебе и о твоей жизни, – добавила она уныло.

«Зря я так разоткровенничалась, – досадливо поморщилась Присцилла. – Ничего хорошего из копания в прошлом не получится». И попыталась сосредоточиться на настоящем, на их путешествии. В этот момент они на большой скорости пересекали высокое плато. Хорошо хоть погода их не подвела. День выдался на редкость сухим и солнечным.

Точно в такой же лучезарный день в ее жизнь вошла Элда Регина де Мелло…

Робер говорил ей, что семья Карлоса очень богата. Брат не поленился даже перечислить собственность, которой они владели, когда его все сильнее стали беспокоить отношения друга с сестрой. Но все было напрасно.

Хотя Присцилла проводила все время с Карлосом, его богатство как бы не касалось ее. Да и он не демонстрировал его. Катер, который он нанял, когда они плавали вниз по Ориноко, скорее напоминал допотопную посудину начала века, чем роскошное современное судно для увеселительных путешествий. Его квартира была комфортабельной, но в ней не было ничего, что можно было бы назвать вопиющим о роскоши. Так продолжалось до тех пор, пока она не открыла дверь женщине, которая представилась матерью Карлоса Рикардо де Мелло.