Когда влюблен - Страница 26

Неожиданно тревожная мысль поразила Присциллу, и она резко обернулась к Карлосу.

– А что же будет с семейством Арбэлоэс? Это не испортит ваших деловых отношений?

– Мне все равно, Присцилла. Что будет, то будет, – сказал он спокойно и твердо.

Что это – безрассудство? Секунду она всматривалась в лицо Карлоса, но разобрать его выражение было трудно в ночном освещении. Он откинулся на спинку сиденья и, похоже, полностью расслабился. Хотя она ощущала в нем сдержанную силу и целеустремленность, решимость смести все на своем пути, утвердить свою волю во всем происходящем.

– За меня не беспокойся, Присцилла, – тихо произнес он. – Какими бы ни были последствия сегодняшней ночи, я предпочитаю, чтобы меня знали как человека независимого, а не как человека, которым можно манипулировать.

– Для меня все это в новинку… Ну, эта сторона твоей жизни… твое общественное положение…

– Мне было важнее, чтобы ты узнала меня просто как человека.

– Думаю, неправильно разделять себя таким образом, Карлос.

– Я ошибался, – согласился он. – Ты заставила меня понять это, Присцилла. И я тебе глубоко благодарен. Человек не может жить двойной жизнью, он должен всегда быть верен себе.

Присцилла вдруг поняла, что сегодня ночью для Карлоса речь идет не столько о справедливом возмездии, сколько о его свободе. Значит, этот прием приобретал куда более важное значение, чем она полагала. Карлос наверняка относился к нему как к поворотному моменту в своей жизни… И все благодаря ей?!

У Присциллы даже холодок пробежал по спине. Нет, заспорила она сама с собой, я только послужила катализатором. Он был несчастлив. Возможно, он был несчастлив много-много лет. В душе он считал, что время, потраченное на любовный роман с ней, украдено им у той жизни, которую он находил тягостной. Вот, вероятно, почему так велико было его разочарование и ожесточение, когда она порвала с ним.

Но любил ли он ее по-настоящему? Или она была для него только тем, в чем он нуждался… своего рода протестом против той замкнутой системы, в которой родился… Отдушиной для чувств, которые он не мог позволить себе в той жизни… Убежищем, где он скрывался от давления, казавшегося неизбежным злом? Как много всего в нем было такого, о чем она даже не подозревала.

Присцилла любила его тогда и сейчас продолжает любить. В интуитивном порыве она потянулась к нему и слегка сжала руку.

– Сегодня ночью я с тобой, Карлос. К чему бы ты ни стремился, я на твоей стороне.

Она не успела убрать руку, как он крепко схватил ее и зажал в ладонях, заряжая ее своей энергией, которая и возбуждала, и успокаивала.

– Это обещание, Присцилла? – спросил он, и даже в темноте его глаза блеснули такой надеждой, что ее сердце ёкнуло.

– Да, – прошептала она.

– Тогда и солнце, и луна, и звезды прольют на меня свой свет сегодня ночью, – сказал Карлос и засмеялся, откинув голову, давая выход какой-то беззаботной радости.

Присцилла в изумлении уставилась на него, а он поднес ее руку к губам и нежно перецеловал пальцы. Глаза его увлажнились, но победная улыбка блуждала на губах, когда он произнес:

– Спасибо тебе. Хотя обещание тебя ни к чему не обязывает. Я бы не хотел, чтобы ты пожалела о нем. Ты свободна выбирать и по ступать так, чтобы тебе было хорошо.

Свободна… Сердце Присциллы заныло, прогоняя прочь глупые надежды, не подчиняющиеся никаким доводам здравого смысла. Карлос не хотел, чтобы она связала с ним свою жизнь. Их сегодняшнее партнерство – временное, пока их объединяет общая цель – поиск справедливости. Затем их пути разойдутся. Более ясно свою позицию он выразить не мог.

Автомобиль замедлил ход, повернул. И перед ними возникли огромные чугунные ворота, охранявшие вход во владения семейства де Мелло. Вот они и прибыли!

Величественное здание в классическом стиле, с массивными колоннами и лепным карнизом, подсвечивалось, словно роскошная театральная декорация. Из открытых окон второго этажа, где находился бальный зал, доносились звуки музыки. Прием был в полном разгаре.

«Мерседес» остановился у портика, который сделал бы честь любому античному храму. А это и был храм, с иронией подумала Присцилла, храм того божества, которому поклонялась Элда Регина де Мелло. Сегодня ночью ей придется решать, что ей дороже – родной сын или наследник состояния.

Карлос вылез из машины и тут же протянул Присцилле руку, чтобы помочь ее выйти, пока шофер держал дверцу открытой. Она бережно подобрала подол платья, чтобы не оступиться. Красный цвет – цвет опасности. Но отступать было слишком поздно. Она дала слово.

Карлос взял ее под руку, и она прильнула к нему, чтобы продемонстрировать всем свое единство с ним.

– Готова? – спросил он. В его глазах Присцилла увидела удовлетворение.

– Да, – ответила она, набираясь мужества предстать перед людьми, которые привели ее к… Нет, привели их обоих к заключительному акту этой драмы.

Рука об руку они начали подниматься по ступеням.

– Сеньор де Мелло!? – Изумление, отразившееся на лице старого слуги, прозвучало и в его голосе. – Так неожиданно… – Он смущенно взглянул на Присциллу, которую, вне всяких сомнений, не ждали еще больше.

– Случай помог мне выбраться из Боготы, – объяснил Карлос.

– Ваша матушка будет… – Старик запнулся. В обычной ситуации он сказал бы «довольна, рада, в восторге», а сейчас молчал, глядя на молодую женщину чуть ли не с ужасом.

– Позволь мне представить мою спутницу, мисс Присцилла Деламбр. Присцилла, это…

– Хуан, – перебила она его, – мы уже встречались. – Присцилла улыбнулась старику, который бледнел на глазах. – Вы обслуживали меня за ланчем два года назад в этом доме. Хотя, возможно, не помните меня.